ПОЧЕМУ НУДИЗМ

Любое табу, в том числе на обнаженность, – тяжкая ноша. Мы вынуждены тащить на себе ярмо обязательной одежды с самого раннего детства, и даже хоронят нас в одежде, хотя приходим мы в этот мир иначе. Уплачивая цену, не лишним будет спросить: за что мы платим? Так ли уж необходимо закрывать сокровенные кусочки своего тела тряпочками для сохранения культуры, тем более что именно в искусстве эти запреты отменяются?

1.
Обязательность ношения одежды считается функциональной: ее относят к естественным сексуальным ограничениям. Прямолинейно понимая Фрейда, мы готовы смириться с такого рода табу ради «спасения культуры». Ведь она, согласно концепциям психоанализа, - результат трансформации либидонозной энергии, сублимации, которая только и возможна, если этой энергии ставятся ограничения.
Но эта точка зрения вызывает серьезные возражения. Какую культуру создали в Европе столетия бытования тех сексуальных норм, которые она защищает? Можно ли сравнить уровень современной примитивной масс-культуры с уровнем Древней Греции или Индии периода храмов Кхаджурахо и «Кама-сутры»?
С другой стороны, настолько ли конденсирует либидонозную энергию обязательность ношения одежды? Опыт практического нудизма показывает обратное: уровень сексуальности в общинах нудистов во всяком случае не выше, чем при других (обычных) типах общежития. Более того, как ни странно, но опыт показывает, что отношения между мужчинами и женщинами среди нудистов искреннее и «выше», менее «физиологичны». Это может показаться парадоксальным или ошибочным, но странным образом соответствует факту взлета духовной культуры в Греции и Индии параллельно (пусть частичному) отказу от обязательности ношения одежды. И в этой статье я предлагаю объяснение этому «парадоксу».

2.
В свое время Фрейд предлагал следующую схему возникновения познавательной мотивации, того высокого научного любопытства, который создает интеллектуальную часть человеческой культуры: источником его Фрейд считал детское сексуальное любопытство, подогреваемое дискриминацией (разделением) девочек и мальчиков и, соответственно, их групповыми тайнами и соперничеством.
Проблема формирования тяги к познанию, однако, вряд ли может считаться решенной. Познание – одна из фундаментальных потребностей человека и, одновременно, базовый ингредиент любой человеческой культуры, почему, собственно, и назван был человек разумным (homo sapiens). Некоторые исследователи отмечали также, что, в отличие от животных, человек гораздо более сексуален и заслуживал бы, наверно, альтернативного наименования «человек сексуальный».
Если поставить проблему так: что первично – разум или секс, то Фрейд (во всяком случае ранний или, точнее, не поздний), безусловно, выбрал бы второе. Однако со временем сам Фрейд делал попытки смягчить присущий ранней аналитической психологии пансексуализм, хотя разум («нус»? «ноос»?) как изначальная мотивация так и не нашел в его поздних работах подходящего места. Вероятно, это объясняется тем, что ставка на «разум» в первой половине ХХ века рассматривалась как что-то идеалистическое.
Если же попытаться пройти этот путь до конца, то, вероятно, возникнет следующая схема. «Изначально существующая», первичная познавательная мотивация направляется на исследование сексуальной сферы, и, так как одежда препятствует такого рода познанию, познавательный интерес присоединяется к сексуальной мотивации, многократно ее усиливая. Чем и объясняется повышение роли сексуальности в культурах, где установилось табу на обнаженность; а мы обобщаем это, утверждая, что человек «вообще необыкновенно сексуален». На самом же деле человек сверхсексуален только в таких культурах…

3.
Могут сказать, однако, что при этом фрейдовская схема тоже может «работать»: «жгучая тайна» сексуальности, в свою очередь, усиливает познавательные наклонности. Действительно, ведь именно такие культуры как наша как раз и добились выдающихся успехов в познании. Причем в истоках европейской культуры лежит Шумер с его мистическим стриптизом Инанны и Библия, где познание изначально связывается с осознанием греховности наготы Адама и Евы. В Ветхом Завете вообще немало внимания уделено запретам на обнажение (это добрый кусок «закона», от которого Иисус в дальнейшем запретил убавлять даже черточки и точки).
Причем началось все с того, что Бог заменил полупрозрачную одежду из листьев на прочную, кожаную. И был поставлен Ангел с двуострым огненным мечом... чтобы, очевидно, по дороге тз Рая Адам с Евой не забыли, что раздеваться ни в коем случае нельзя. :-)
Адам познал Еву, то есть увидел ее обнаженной: даже само это слово свидетельствует о почти сознательном создании древними жрецами механизма усиления сексуальной мотивации интеллектом. Почему не предположить, что интеллект также усиливается за счет (усиленной им же!) сексуальности?
Это означало бы, что всеобщий нудизм, где в нудистских общинах присутствуют мальчики и девочки в пубертатном периоде, действительно стал бы концом интеллектуальной цивилизации. Но так ли все это?

4.
Во-первых, наше общество в значительной степени элитарно, причем ителлектуальная элита составляет незначительное меньшинство. Но ведь запрет на обнажение действителен для всех. Почему же тогда познавательная мотивация не есть всеобщее качество? Какими дополнительными свойствами в детстве должны обладать ее носители в зрелом возрасте? Совершенно очевидно, что эти качества не имеют никакого отношения к запрету на ношение одежды.
И еще. Практика показывает, что если даже в какой-то период жизни человека «жгучая тайна» и оказывает какое-то влияние на формирование мотивационной сферы, то в дальнейшем фиксация на сексуальности, наоборот, тормозит интеллектуальное развитие. Между тем запрет на обнажение, как следует из уже сказанного выше, не только не снимает этой фиксации, но он-то как раз ее и создает. Мальчик или девочка в нудистской общине как раз гораздо меньше интересуется «вопросами пола», так как они для него (или для нее) давно пройдены или во всяком случае – существенная часть их. Ведь сексуальная «проблема» больше не подпитывается «тайной», раз никакой тайны тела существа противоположного пола давно уже нет. Интеллектуальные интересы подростка не уводятся в болото в пустых и примитивных «исследований» устройства и физиологических отправлений противоположного пола, их вектор перенаправляется на максимально быстрое включение в русло настоящего познания мира (т.е. на учебу) и на более высокие аспекты тех же человеческих отношений.
Кроме того, стоит упомянуть о слабо изученной проблеме сексуального удовлетворения. Восточные трактаты в один голос твердят, что оно вовсе не всегда требует генитального контакта. Простой телесный и визуальный контакт, приводит к тем же результатам, разве что, возможно, чуть медленней. Существует даже легенда о специальных «магических» сексуальных танцах, которыми в древности в Индии лечили безответную любовь. И там тоже было одно лишь созерцание. Этот аспект особенно важен для мальчиков-подростков, страдающих от избытка сексуальной энергии, которая, как им кажется, их «порабощает».
Наконец, нудизм все-таки оставляет «тайну пола», переводя ее из «тайны наготы» в «тайну устройства души» - а это познание действительно бесконечно. Свобода ведь не может быть бесконечной. Всегда остаются некие границы. Например, те же древние греки, классического периода, допускавшие полное обнажение мужчин на палестре, завязывали специальным шнурочком крайнюю плоть: своего рода аналог одежды, от которой остался только шнурочек. Нудизм - не более чем отказ всего от одного сексуального табу, не более. А познание бесконечно, так что всегда найдет себе границы…

5.
Те, кто упрекает нудистов в «развязывании инстинктов», мыслят слишком прямолинейно, тем самым - неадекватно. На самом деле вся современная масс-культура занимается ни чем иным как развязыванием инстинктов, в том числе сексуальных.
Она и не может иначе. На этом она и построена. В центре этой псевдокультуры – деньги, прибыль, продажа. Инстинкт должен быть развязан, так как это основа маркетинга, принцип продажи.
В современном обществе одежда нужна не для того, чтобы заглушать сексуальные потребности, а чтобы послужить атрибутом неполного стриптиза, прилагаемого практически к каждой рекламе, будь то реклама автомобиля или зубной пасты, не имеющих в большинстве случаев никакого отношения к сексу. Из автомобиля выглядывает полураздетая красотка: одно связано с другим исключительно тем, что в автомобиле может сидеть кто угодно. В сознании же «будущего клиента» закладывается образ сексуальной поездки, и о каких уж тут сдерживающих факторах оставшейся на красотке одежды можно говорить!
Вообще процесс обнажения вызывает гораздо больше сексуальных чувств, чем полная обнаженность. Ну если это не так, почему со времен Инанны, шумерской предшественницы всех современных «девушек» и «моделей», существует стриптиз? И разве современная реклама не есть (во всяком случае в 90%) просто стоп-кадры стриптиза? Девушка расстегивает джинсы – кому не надоел этот «убийственный» мотив? Так кто же «развязывает инстинкты»? Нудизм, уничтожающий стриптиз за ненадобностью, или реклама, ставшая сутью и главным действующим механизмом массовой культуры, основанная на стриптизе? А ведь последний невозможен без запрета на обнаженность: нечего было бы преодолевать!

6.
Нудизм противоречит масс-культуре. Нудизм – это явление другого мира и другого порядка вещей. Мира без стриптиза, без рекламы, без популярных мелодий, без потребительства, без поклонения деньгам, собственности – единственному богу нынешнего капиталистического общества.
Нудизм разрушает психологический базис этого мира: вот настоящая причина, по которой столпы общества и средства массовой информации всегда будут бороться против нудизма «за высокую нравственность населения», представляющую ни что иное как ханжество, в то время как на практике из среднего члена общества сознательно формируется сексуальный полуманьяк, каким и должен быть истинный покупатель.
Нудизм в рамках современного мира может быть лишь уделом экстремалов и маргиналов, не укладывающихся в прокрустово ложе стандартного потребителя с машиной, коттеджем, квартирой, любовницей или с розовыми мечтами обо всем этом.
Косвенным подтверждением сказанного служит тот весьма интересный факт, что традиционные черноморские нудистские пляжи в Коктебеле и окрестностях перестают быть нудистскими. Их заполнили массы «приличных людей» с машинами, женами и магнитофонами, потеснив любителей дикого отдыха. Лишь те места, куда еще не может проехать автомобиль, остались несчастным натуристам, но таких мест очень и очень мало.
И в этой «схватке» масс-культуры и человеческой природы остается лишь утешать себя сравнениями: масс-культура и все связанные с ней табу существует всего лишь 3-4 тысячелетия тогда как сущность человека формировалась миллионы лет. Больше того, потребительское общество вряд ли сможет существовать долго. Достаточно авторитетные прогнозы утверждают: либо человечество погибнет или будет отброшено на примитивные стадии исторического развития, либо уже в этом веке с масс-культурой будет покончено. И тогда уже, наверно, ничто не помешает людям освободиться от ненужных и вредных табу.

Евгений Беляков, сентябрь 2007 г.